— Скажу больше: если бы передо мной встал вопрос, куда еще раз съездить — на Афон или в Святую Землю, я бы ответил: на Афон. Поскольку Иерусалим — город все-таки светский, со своей обыденной суетой. Только когда заходишь в Храм Гроба Господня, попадаешь в мир духовной жизни. Афон весь — храм. Куда бы ни пришел, везде молитва, везде монашество.

На лике Иверской неровной лепешкой застыла корка побуревшей крови, как было бы на теле любого человека. Ранили икону в XI веке, когда в Византии бесчинствовали иконоборцы и воинам приказывали уничтожать образа: в щеку Богородицы ударили копьем — и вдруг из пораженного места потекла кровь.

— Далеко не все владеют греческим и даже английским. Паломника там поймут? С каким языком там лучше?

— С языком молитвы. Это язык, на котором не обязательно говорить вслух. Неважно, греки, сербы, русские — тебя прекрасно понимают. Люди смотрят друг на друга, улыбаются — они думают одинаково. Особая атмосфера. Нигде такой нет. Всякий паломник скажет. В любой монастырь приходишь, тебя не спрашивают, кто такой, как зовут, из какой страны, не просят предъявить документы. Вначале усадят в архондарике — гостинице, предложат воды, рюмку ракии, кофе, лукум. Отдохнешь — интересуются, что бы хотел посмотреть. Спросите у любого насельника: «Иверон?» — вам покажут на карте, объяснят жестами. Скажете: «Агиос Анна» — направят, куда ехать, как добраться до корабля. Только по названиям.

— Однако слово «агиос» все-таки надо знать!

— Оно означает «святой».

— На Афоне чуть не с каж­дым случаются удивительные истории…

— Без чудес нам никак (смеется)! Чудо, которое произошло с нами в первом паломничестве на Афон, явно значило, что Гос­подь уберег наши силы. Решили подняться на пик. Приплыли на кораблике в нужную гавань, дальше — наверх по лестничкам в скит Святой Анны. На развилке стали: одна дорога налево, другая направо. Пойдешь не по той, придется по этим ступенькам возвращаться назад несколько километров. Сентябрь, жарко. Куда идти? Четверо мирян, два священника. Мнения, как водится, разделились. Тут появляется мальчик на ослике и ведет еще двух осликов за собой. Ничего не спрашивает: «Вам налево». Пошли. Добрались до скита Святой Анны, оттуда — на пик Горы Афон, там переночевали, возвращаемся назад. Но мы бы не знали, что это чудо, если бы на обратном пути Господь нам не показал. Встречаем того же мальчика на тех же осликах на той же развилке. Говорим: «Спасибо, мы попали правильно». Отвечает: «Герлы, герлы». Он по-русски не разговаривает!

Единственная русская обитель на Афоне — Пантелеимонов монастырь. Известен также как Новый Руссик. Сегодня его населяют около 70 монахов и послушников. Всего в обители 25 храмов и часовен.

— Доводилось ли участвовать в совершении богослужения?

— Чтобы священнослужителю принять участие в богослужении в любом афонском монастыре, нужно иметь благословение Вселенского Патриарха, поскольку Святая Гора в его юрисдикции. В 2012-м, когда поехал второй раз, я уже был в священном сане, и настоятель Ватопеда архимандрит Ефрем пригласил сослужить на праздник Вознесения Господня.

— Они там по-гречески, а вы?

— Люди они не только образованные, но и воспитанные. Ко мне приставили священника, который знал русский язык. И когда подошла моя очередь, он подсказал, какой возглас нужно подать. А после богослужения наши паломники говорят: такая радость, все по-гречески, и вдруг русский возглас из алтаря! У меня не было, честно говоря, благословения Вселенского Патриарха. Но так Господь управил.

— Ваш совет людям, которые хотят попасть на Афон и получить то, что, как они думают, там дается. Что им сделать здесь?

— Избавиться от мысли, что там что-то дается просто так. Нет. Гос­подь открывается тем, кто Его ищет. Для кого-то и дивеевская канавка будет и Афоном, и Киевом, и Иерусалимом. Для кого-то и посещение Святой Горы может оказаться экскурсией. Желающий ехать должен определиться со смыс­лом паломничества. И денег заработать — поездка недешевая. По традиции что-то нужно и монастырю оставить.

— Что обычно оставляют монастырю?

— Копейку. Они сами знают, как ее потратить. В иерусалимский Горненский монастырь попросили привезти хлеб «Нарочанский». Мы и на Афон везли черный хлеб — очень большой подарок для русских монахов, истосковавшихся по ржаному.

— Как живут монахи?

— В каждом монастыре свои условия. В Дохиаре — умышленное убожество. Ходят в драных подрясниках, из дырявых носков пятки торчат. На ужин в миске алюминиевой макароны одним куском. И все. Там это в порядке вещей. Они так живут. У других иначе. В сербский монастырь Хиландар придете — там аккуратненько, очень чистенько, вилочка-ножичек, графинчик с вином красным, белым. Стоит специальный монах, который следит, чтобы у всех было все наполнено. Если что-то кончается, он принесет.

И те счастливы, и эти счастливы, и те с Богом, и эти. И от тех уходишь радостный, и от этих.

— В афонских монастырях множество святынь. Какие из них особенно запали в душу?

— Наверное, «Скоропослушница» в Дохиаре. Вся увешана благодарственными приношениями, русская риза на ней. От нее не хотелось уходить. И всемилостивый Господь при втором посещении попустил мне отслужить молебен с акафистом перед этой иконой.

— Говорят, чудотворная святыня сама исторгает из человека молитву. Это так?

— Определимся в терминах: что такое молитва? Открываю молитвослов, начинаю читать. Это молитва? Молитва. Приходим в Иверон. Закрыто. А как к иконе приложиться? «Только после 15 часов». Кораблик уйдет. Матерь Божия, так хочется к тебе попасть! «Спросите у настоятеля, может, вас благословят». «Откуда?» — «Из Беларуси». — «Откройте, пусть войдут». Открывают дверь — и ты не можешь сделать шаг: оттуда такая благодать, что страшно переступить порог. Сразу ощущаешь свое ничтожество. Падаешь на колени и начинаешь плакать. Словами — только одно: «Пресвятая Богородица, не остави нас, грешных». Это молитва?

— Конечно…

— Такую молитву исторгает Иверская икона. Удивительная. Рядом сундук с драгоценностями — никто не обращает внимания. Стеклянный ящик с приношениями, там завалено, оставляют, оставляют… И образ Богородицы. Оторваться невозможно. Сгусток крови на ланите. До сих пор. Потрясение. К Иверской, честно говоря, припадать страшно. Ты, такой-сякой, — и такая святыня. А к «Скоропослушнице» льнешь. Хочется еще раз, еще. Хотя и там и там Богородица.

— Паломников часто знакомые просят помолиться за них на святом месте, записочки передают. Это и в самом деле более действенно, чем здешняя молитва?

— Там совсем другая молитва. Здесь мы молимся, но у нас при этом в голове миллион проб­лем. А туда приезжаешь — от всего отключился. На Афоне человек молится по-настоящему, считаю, даже более действенно, чем на Святой Земле. Нет суеты. И получается, что соборная молитва совершается не только во время богослужений, но и в обычных условиях. И перед святынями. Там у паломника особое духовное состояние. Он не читает молитву скоренько-скоренько, потому что еще столько сегодня дел! Ему некуда спешить. То есть осознанно занимается духовным деланием. Исполнится молитва — не исполнится? Мы часто просим того, что нам не полезно. Всегда нужно говорить: «Господи, я прошу, но если неполезно, лучше не давай».

_________________________

Екатерина Дубинская, генеральный директор агентства «Минск-Новости»:

— Приезжая в Грецию, многие стремятся попасть на морскую экскурсию вдоль Афона. До сих пор помню впечатление от прекрасного корабля с колоритным греческим капитаном. Все, конечно, стараются занять места на верхней палубе, чтобы было хорошо видно. На самом деле видно отовсюду — так грамотно курсирует судно. Напрокат дают бинокли, у многих они с собой. И расстояние до берега Святой Горы, 500 метров, не ощущаешь. Ты — там. Я смотрела в бинокль и видела людей на подворье Пантелеимонова монастыря. Самый впечатляющий, торжественный вид — у этой русской обители. Она выделяется очень сильно. Но больше всего поражают не крупные монастыри, а скиты, которые лепятся на отвесных скалах. Как там жить? Особенно под палящим солнцем. Но люди живут, молятся.

Знаю человек шесть минчан, которые уже бывали на Афоне и снова собираются. Потому что Афон притягивает. Даже когда смотришь на него со стороны, забываешь обо всем остальном. Экскурсовод рассказывает о каких-то потрясающих водах, что там сходятся несколько морей, что экскурсия вообще-то морская. Но ты смотришь только на эти подворья, ты это все впитываешь. Тем более, наши люди, хочу сказать про белорусов, русских, видели достаточно много фильмов о Святой Горе, особенно по каналу РТР, что-то о ней прочитали и были внутренне готовы. Для нас это было сакральное путешествие.

В нынешнем году мне довелось побывать в греческих Метеорах — там тоже висящие на огромных недоступных скалах монастыри. Да, я восхитилась тем, как это сделано, как они туда добирались, как там жили и до сих пор живут, хотя в каждом осталось по 2-3 монаха. Но, честно скажу, ничего подобного афонским впечатлениям душа не испытала. Внутреннего ощущения прикосновения к тайне, сакральному действу не возникло.

Мне казалось, то морское паломничество продолжалось очень долго, хотя на самом деле — около 1 часа. Конечно, мы не английская королева, которой разрешается на 300 метров приблизиться к Святой Горе. Но и 500 метров нам хватило, чтобы все увидеть, понять, прочувствовать и зарядиться. Говорят, мол, те экскурсии поставлены на поток. Да, так. Но все равно удивительное Божественное воздействие, которое испытываешь, заставляет забывать, что ты на потоке. Самое интересное: рядом американцы, французы, испанцы —завороженно смотрели все. Люди разных нацио­нальностей и вероисповедания, мы ощущали единение, единый порыв.

Афон — автономное монашеское государство в составе Греции. С 1312 года находится в церковной юрисдикции Вселенского (Константинопольского) Патриарха. Насчитывает 20 православных монастырей и 12 скитов. Население около 2 000 человек.

Матвей Родов, руководитель православного портала Sobor.by:

— В течение 4 лет съемочная группа нашего портала 7 раз ездила на Афон. Сделаны два фильма, отснят материал еще на три. Работаем с Артемом Махакеевым, он как режиссер, я как оператор и соавтор. При поддержке давнего почитателя Святой Горы и православного мецената Константина Шавеля, директора фирмы «Шате-М Плюс». Он налаживает контакты между монастырями Беларуси и Святой Горы. Помогает афонским обителям, в частности, Дохиару, о котором был первый наш фильм. Можно найти на YouTube в двух вариантах: 26- и 40-минутном. Второй фильм «Афон — за жизнь. Завет преподобного Паисия Святогорца» показали на телеканале «Союз» и 13 ­июля впервые опубликовали в Интернете. Создан по инициативе российского движения «За жизнь!» (против абортов).

— Как журналист, пишущий о православии, замечаю: идешь в храм, к священнику, к святыне как на работу, теряется благоговение…

— Постоянно есть искушение перейти эту грань. Но на Святой Горе все управляется свыше — ее игуменьей Пре­святой Богородицей. Мы получили там наставление, вроде бы случайное, но, конечно же, промыслительное. Хотели снять сюжет о старинном русском ските Ксилургу. Его игумен встретил нас, накормил, напоил, но снимать категорически запретил. У него перед этим был неприятный эпизод со съемочной группой российского телеканала: показали в эфире не то, на что он рассчитывал. И после не хотел иметь дело с журналистами. Он нам сказал: прежде чем снимать какую-то святыню, подойди к ней с благоговением, поклонись, приложись, помолись. И тогда включай камеру или диктофон. Православный журналист не может просто отработать материал. Он должен, если это святыня, сначала к ней молитвенно подойти, как паломник. Если событие — стать духовно его соучастником. Если какая-то беда — быть не просто сторонним наблюдателем, а поучаствовать в помощи пострадавшим. Как, скажем, в города Донбасса мы в первую очередь везли помощь, а потом уже снимали. То же самое с Афоном — в первую очередь ты паломник. И только во вторую, где тебе позволено, а не там, где сам запланировал, можешь быть журналистом или телеоператором. Но прежде всего — смиренным послушником того монастыря, в который попал в данный момент.

Первое письменное упоминание о русском монашестве на Афоне относится к 1016 году. Первый известный русский монах — преподобный Антоний Печерский, основатель Киево-Печерской Лавры.

Николай Мурашко, руководитель детской футбольной школы:

— Увидел на Афоне русского, приехавшего из Австралии. Увидел совершенно потрясенных немцев-туристов: «Это другой мир». Познакомился с греком из Афин, который уже 64-й раз посещает Святую Гору. Встретил болгарина, тот при­ехал в 36-й раз. Очень много украинцев, россиян.

Афон обладает свойством останавливать время. Там по ощущениям сутки длятся от месяца до года. И ты осознаешь, какое это счастье. Освобождаешься от суеты, никуда не торопишься, начинаешь видеть природу, слышать птиц. Ощущаешь, насколько длинной может быть жизнь, если жить в таких местах. Понимаешь, сколько тебе нужно поспать, чтобы хорошо себя чувствовать. Оказывается, и трех-четырех часов хватает. А для того чтобы прокормить свое тело, достаточно один раз в день поесть.

Думал: откуда берутся силы у священника-монаха, наместника настоятеля монастыря? Вечером он совершал богослужение, после этого до поздней ночи исповедовал — сначала монахов, затем паломников. А рано утром служил литургию, причащал. Потом я видел его с чертежами на строительстве. В таком ритме обычный человек жить просто не может! Ясно, что тело такому монаху уже не принадлежит. Дух управляет телом и подчинил его себе.

На Святой Горе и себя начинаешь видеть другими глазами, и свои дела, и отношения с окружающими. Понимать, что истинно, что правильно. Все наносное, весь песок смывается максимально быс­тро. Ты словно записал программу и, вернувшись домой, претворяешь ее в жизнь с мыслью о том, чтобы этого импульса, этой благодати тебе хватило как можно дольше.

Посещать Святую Гору и жить на ней разрешено только мужчинам. Женщины могут полюбоваться Афоном с палубы корабля. На борту дают напрокат бинокли.